|
Чтобы увеличить продажи МДФ-плит и загрузить мощности завода,
Kastamonu просит татарстанских лесозаготовителей активнее
сертифицировать ресурсы, то есть быстрее восстанавливать лес
и, соответственно, больше вырубать старых деревьев. Ситуация,
видимо, сложилась не самая благоприятная для турецкого
инвестора — турки даже решили ненавязчиво подбодрить местных
лесников экологическими грантами по линии всемирного фонда
дикой природы. О тревогах и надеждах производителя МДФ,
который к концу года станет крупнейшим в Европе,
корреспондент «БИЗНЕС Online» узнал накануне на
пресс-конференции с руководством Kastamonu.
ASTAMONU ПОСТРОИТ ТРЕТЬЮ ОЧЕРЕДЬ ПРОИЗВОДСТВА В «АЛАБУГЕ»
В рамках пресс-конференции в ОЭЗ «Алабуга», организованной
вчера турецкой компанией Kastamonu совместно с всемирным
фондом дикой природы (WWF), стало известно, что турецкий
производитель МДФ-плит и ламината планирует в следующем году
начать строительство третьей очереди производства. Вторая
очередь, напомним, уже завершена и запущена в тестовом режиме
— она рассчитана на производство 475 тыс. куб. метров плит
МДФ в год, что в совокупности с объемом производства первой
площадки — 565 тыс. куб. м в год — даст годовую мощность
свыше 1 млн. куб. м в год. С таким объемом производства завод
Kastamonu в «Алабуге» станет крупнейшим производителем МДФ в
Европе. Также удвоится до 40 млн. кв. м в год выпуск
ламината. Совокупный объем инвестиций в первые две очереди
завода оценивается в 400 млн. евро.
Гендиректор завода Kastamonu Али Кылыч подтвердил вчера
«БИЗНЕС Online», что третьей очереди производства быть, но
какие виды продукции третья линия возьмет на себя, пока не
раскрывается. «Освоим вторую очередь и в следующем году
подумаем, — сообщил Кылыч. — Пять лет назад мы
зарезервировали сразу три очереди производства, сейчас
построили вторую, но спроектированы у нас все три. Что
конкретно мы будем производить на третьей площадке, пока
коммерческая тайна».
Напомним, в марте прошлого года на открытии в ОЭЗ завода
«Хаят Кимья» министр экономики Турции Нихат Зейбекджи
высказывался насчет продолжения производственной цепочки
Kastamonu. «Думаю, сюда будут стремиться новые инвестиции, —
говорил тогда Зейбекджи. — Когда Kastamonu завершит следующую
очередь, это станет очень и очень большим проектом. И
поскольку здесь теперь есть поставщик сырья для нескольких
отраслей промышленности, стоит построить и предприятие,
которое будет сырье Kastamonu использовать. Пришло время
задуматься над этим». Однако в разговоре с корреспондентом
«БИЗНЕС Online» гендиректор завода вчера отверг данную
перспективу. «Министр просто высказал пожелания, он не может
решить за собственников бизнеса. У нас пока есть время — мы
посмотрим и определимся, что строить».
Более реальный вариант для Kastamonu — это производство
ОСП-панелей. Изначально именно такая продукция закладывалась
в планы компании, зашедшей в «Алабугу», — вслед за первой
очередью с МДФ и ламинатом на выходе вторая должна была дать
производство ОСП мощностью 500 тыс. кубометров в год. Однако
среди перечисленных видов продукции плиты МДФ оказались на
пике спроса, и в итоге компания решила второй площадкой
усилить выгодное направление. Это, однако, не значит, что
турки отказались от производства ОСП — благо земля для
третьего завода у них есть, и она представляет собой еще не
освоенный участок в составе общей зарезервированной
территории. По словам Кылыча, за первые две очереди
строительства вместе со складами они освоили около 70 га, и
еще 26 га у них остается на третий завод.
ТУРКИ ПРОФИНАНСИРУЮТ ЛЕСОВОССТАНОВЛЕНИЕ И СЕРТИФИКАЦИЮ ЧЕРЕЗ
WWF
По словам гендиректора, экономические санкции, введенные
правительством России против турецкого бизнеса, к настоящему
моменту никак не повлияли на деятельность Kastamonu в РФ.
Отметим, что параллельно с производством в «Алабуге» компания
занималась строительством завода по производству ДСП в ОЭЗ
«Калуга», откуда в декабре прошлого года пришли печальные
вести. Калужские СМИ писали тогда, что строительство в ОЭЗ,
начатое в мае 2015 года (когда ОЭЗ еще называлась
«Людиново»), временно приостановлено, а администрация области
обратилась к инвестору с просьбой заменить иностранных
строителей на местных. Однако Кылыч в разговоре с
корреспондентом «БИЗНЕС Online» опроверг санкционную версию
паузы на стройке.
«Приостановка строительства завода в Калуге не была связана с
санкциями — это следствие экономической ситуации в России, —
заявил гендиректор. — Товар продается тяжело, рынок сузился
почти вдвое, и я не вижу смысла спешить со строительством еще
одного завода. Мы не остановили стройку, но решили доработать
проект совместно с администрацией Калужской области. Насчет
турецких строителей, которых якобы попросили заменить на
местных, — эта информация не соответствовала
действительности. Это калужские СМИ слишком эмоционально
восприняли тему. Вам то же скажут и в администрации области».
Несмотря на рыночную ситуацию, Кылыч рассказал «БИЗНЕС
Online», что спрос на МДФ в целом компанию устраивает — за
2015 год продали 630 тыс. кубометров продукции. После запуска
второй очереди завода турки рассчитывают удвоить продажи, из
которых порядка 45 - 50% продукции пойдет на экспорт. Как
выяснилось в ходе пресс-конференции, компанию беспокоит
другое — Татарстан не может обеспечить производство лесом.
Отчасти поэтому инвестор взял на себя финансирование конкурса
малых грантов для национальных парков и заповедников, который
WWF в этом году проводит уже в восьмой раз.
Как рассказал журналистам директор по развитию WWF Дмитрий
Буренко, номинации грантового конкурса традиционно учреждает
сам спонсор, однако в этом году тематика конкретно не
определена — достаточно того, что гранты смогут получать
особо охраняемые природные территории (ООПТ), а из их
проектов будут отобраны самые целесообразные. Очевидно,
Kastamonu не останется в стороне при отборе финансируемых
проектов, в которые компания вложит 2 млн. рублей, а Кылыч
призвал именно татарстанские ООПТ проявить активность для
участия в конкурсе. По опыту WWF, в среднем один грант
оценивается в 0,5 - 1 млн. рублей, однако конкретные суммы
зависят от предложенных проектов. В сентябре-октябре WWF
ожидает заявок, в декабре рассчитывает определить и
профинансировать победителей. Срок реализации проектов
определяется в среднем 10 месяцами. Буренко для примера
привел такие проекты прошлых лет, осуществленные в других
регионах, как фотомониторинг лежбища сивучей, «дом Айболита»,
в котором лечили раненых животных, восстановление популяции
выхухолей и редких видов растений. Надо полагать, в этом году
будут приветствоваться лесовосстановительные работы и
сертификация лесоматериалов, необходимая для продаж на
внешних рынках. Потому, верно, тематика конкурса и не
определена в этот раз, что соответствующих номинаций до сих
пор не существовало.
ТАТАРСТАНСКИЙ ЛЕС ПОКРОЕТ ЛИШЬ ПОЛОВИНУ ПОТРЕБНОСТЕЙ
KASTAMONU
Гендиректор Kastamonu в своем выступлении на
пресс-конференции отметил, что для продаж компании, в первую
очередь экспортных (пока на экспорт идет порядка 30%
продукции), сертификация FSC имеет большое значение. По сути,
этот сертификат подтверждает, что лесные ресурсы
восстанавливаются в объемах, адекватных вырубке, и
сертификацию должны проходить как поставщики леса, так и
потребители. Коротко говоря, чтобы больше продавать, нужно
иметь сертификат FSC, а чтобы соответствовать FSC, Татарстан
как заготовитель должен восстанавливать леса, которые
вырубает для Kastamonu.
«Сертифицированный орган проверяет, как леса осваиваются, —
пояснил Кылыч, — Мы со своей стороны показываем все
источники, где мы покупаем лес. В России сосредоточено около
четверти мировых запасов леса, но на глобальном рынке
деревообработки страна занимает всего 2 - 3 процента. Во
многом это связано с требованием зарубежных потребителей
конечной продукции к наличию сертификата FSC. Сегодня во
многих регионах России ощущается дефицит
FSC-сертифицированной древесины, поэтому к работе по
сертификации должны подключаться региональные и федеральные
органы власти».
По словам Кылыча, татарстанские лесхозы сегодня в этом
направлении проводят большую работу, о чем Kastamonu
договорилась с минлесхозом, едва заехав в республику. «После
запуска второй очереди нам потребуется больше миллиона
кубометров древесины в год, и хотя в Татарстане около 1,3
миллиона гектаров леса, республика не может покрыть наши
потребности. Первую очередь завода удавалось обеспечивать
местной древесиной на 70 процентов, а после запуска второй
лесозаготовки хватит только на половину проектной мощности, —
сообщил гендиректор, отвечая на вопрос «БИЗНЕС Online. — Но
процесс идет, нужно время — после перестройки не так просто
все восстановить, развивать питомники. Я удивился тому,
сколько выращивают саженцев в селекционно-семеноводческом
комплексе Сабинского района — около 12 миллионов в год!
Думаю, года через два Татарстан сможет полностью обеспечивать
нас продукцией. Пока мы обращаемся за поставками в соседние
регионы — в Киров, Пермь».
Как отметил инвестор со ссылкой на минлесхоз РТ, норматив
вырубки в республике на сегодня составляет более 2 млн. куб.
м в год, но осваивается лесосека только на 30%. Таким
образом, участие Kastamonu в экологической программе можно
воспринимать не только как комплимент иностранного инвестора
принявшей стороне в условиях антитурецких санкций. «Хотя
лесовосстановление прямо не зависит от FSC, а зависит от
политики государства и региона, сертификация — это
дополнительный стимул для того, чтобы эта работа выполнялась
хорошо», — отметил он, подчеркивая вместе с тем экологическую
базу концепции: саженцы приходят на смену перестойным
лиственным насаждениям, которые закупает Kastamonu, тем самым
повышается качество леса.
|
